Выживальщик. На островах - Константин Воронин

Я работал, как одержимый. Недостаток умения при валке деревьев, восполнял рвением и энтузиазмом. Наградой мне стали двадцать шесть трёхметровых брёвен, очищенных от сучьев. Зелень со стороны моря не трогал, она маскировала поляну и защищала от ветра с моря. Углублялся в джунгли и заметно расширил свободное пространство. Верхушки деревьев, сучья, срезанный бензопилой кустарник, собрал в кучу. Высохнет, будет отличный хворост для костра.

За день сделал всего один получасовой перерыв, чтобы пообедать. На часах было семь вечера, когда я, спрятав бензопилу под колючую проволоку, сунув топор, молоток и гвозди под брёвна, засобирался домой.

Путь с пустой тележкой проделал намного быстрее. Солнце почти село в воду, когда подходил к дому. На улице никого не было. Окна все тёмные, только в одном из них горит свеча – кто-то оказался запасливым. Из одного окна неслись пьяные вопли, значит, спиртное ещё не всё выпили. Я успел затащить тележку на пятый этаж по полутёмной лестнице. Зажёг свечу, чтобы не блуждать по квартире впотьмах. Приготовил груз на завтрашний день. Поужинал остатками хлеба и консервами. Рухнул в кровать, чувствуя, как ноют натруженные мышцы. И провалился в сон.

Утром всё повторилось, как и вчера. Только проволоки был один моток, зато канистр с бензином – две. Штыковая лопата, лом, две ножовки (по металлу и по дереву), пара напильников. Пятилитровая бутыль с питьевой водой.

Прикатив тележку на «свою» поляну, по-быстрому её разгрузил. Закурил сигарету, короткий отдых перед тяжёлой работой. Помня о вчерашнем взгляде зверя из-за кустов, карабин снимать не стал, только перевесил через плечо. Неудобно, но ничего не попишешь.

На установку одного столба уходило минут двадцать. Один метр бревна я вкапывал в землю, оставляя заострённый конец высотой два метра. Установив четыре столба по краям участка, протянул между ними шпагат и принялся вкапывать через каждые два метра следующие столбы. Получился участок двенадцать на четырнадцать метров. 168 квадратов. Успел ещё спилить дерево для ворот. Пора собираться в обратный путь. Спрятав инструмент и бутыль с водой, пошёл к берегу. Услышав позади себя шорох, повернулся, вскидывая карабин, снимая его одновременно с предохранителя. Между деревьев мелькнуло большое тело зверя, и я выстрелил. И, конечно, промахнулся, времени тщательно прицелиться, не было. Но звук выстрела отпугнул животное.

До заката добравшись домой, поужинал опять консервами. И вновь заснул, как убитый.

На следующий день груз моей тележки состоял из двух конфорочной портативной газовой плитки, пятилитрового баллона с газом, сковородок, кастрюль, ножей, ложек и прочей кухонной утвари. Из морозилки вынул курятину и свинину. Они не испортились, но совсем оттаяли от заморозки, только фольга и спасала. Прихватил с собой несколько банок консервов, пару пачек галет, крекер, термос с остатками кофе.

Сегодня решил не возвращаться к дому, а переночевать в лесу, так как моя оборонительная ограда должна быть закончена.

Ночью на поляне кто-то побывал. Одна канистра с бензином была опрокинута. Хорошо, что закрывалась герметично. Трава была примята, подвытоптана. Не маленький зверь ходил.

Одел толстые брезентовые рукавицы. Карабин, как ни печально, работать мешал сильно. Поэтому оставил его лежать наготове неподалёку, всё время перетаскивая с места на место, поближе к себе. А на пояс повесил открытую кобуру с газовым «Браунингом».

Первый ряд проволоки протянул на высоте в десять сантиметров от земли. Это, чтобы никто не подлез под изгородь. Следующий ряд ¬– на расстоянии в пятнадцать сантиметров от первого. Потом шли три ряда с промежутком в двадцать сантиметров и три – с промежутком в тридцать сантиметров. В итоге получилась изгородь из колючки высотой в сто семьдесят пять сантиметров. Каждый ряд был приколочен к столбам гвоздями взагиб. Между каждой парой столбов колючка шла не только горизонтальными рядами, но и была переплетена по диагоналям крест-накрест. Выглядела ограда довольно внушительно и прочно. Полутораметровые ворота закрывались на толстый кованый крюк. Столб, которым открывался проход в колючке, был утоплен в землю. Чтобы открыть ворота, надо было вытащить его из ямы. В столбах ворот были вбиты кольца, и ворота можно было запереть на прочный навесной замок.

Проработав весь день без обеда, я перевёл дух только в семь часов вечера. Одному трудно справляться с такой работой. До темноты оставалась ещё пара часов. Зажёг газовую плитку, поставил на одну конфорку кастрюлю, в которой варилась куриная грудка. Завтра обжарю её на костре. На второй конфорке на сковородке аппетитно шкворчали две свиные отбивные и запах жареного мяса плыл над поляной. Пока мясо готовилось, я быстро поставил двухместную брезентовую палатку, бросил туда спальник.

И тут на поляну из джунглей вышел тигр. Что, полосатый, свининки жареной захотел? Я осторожно дотянулся до лежащего рядом карабина. Каким тихим не был щелчок предохранителя, но чуткое ухо зверя его уловило. Тигр тотчас исчез. В оружии он разбирается, что ли? Как догадался, что это я не ложкой об сковородку брякнул?

Так, значит, тигр. Может он перепрыгнуть мою изгородь? А фиг его знает. Ладно, посмотрим, что дальше будет. А сейчас – жрать хочу. Именно, не есть, а жрать. Три дня недетской «пахоты» закончились. Дальше будет легче. Поставил на плитку чайник. Роскошь, конечно, на костре надо кипятить. Но сегодня можно и на газе. В честь окончания лесоповально-земляных работ. Нет, я и дальше буду пилить деревья для всяких своих надобностей. Однако, такого аврала, как в эти три дня, уже не будет.

Умял обе отбивные под галеты, заварил чай (люблю крепкий). Литровая банка с сахаром и банка с кофе были привезены вчера. Грудка ещё варилась. Я сидел около плитки, прихлёбывая горячий чаёк, попыхивая сигаретой. Благодать! За три дня убедился, что ни комаров, ни москитов, ни прочей кровососущей гадости здесь нет. Это было огромным плюсом. Можно ходить в ограде в майке и трусах. А то ведь, как вспомнишь слепней на Дальнем Востоке, особенно возле воды (служил я в морской пехоте Тихоокеанского флота, и в тайге бывать доводилось), так вздрогнешь.

Кастрюля с куриным бульоном поставлена на траву так, чтобы ненароком не перевернулась. Плитка выключена, баллон закрыт. Пора баиньки, скоро стемнеет. Влез в палатку, застегнул изнутри. В спальник залезать не стал, ночи тут тёплые. Использовал его, как матрац. С одного бока лежит «Сайга» с патроном в патроннике и снятая с предохранителя. С другого бока – мощный фонарь. Заявится ли ко мне ночью хозяин джунглей?

Заявился. Проснулся я посреди ночи от громкого звериного рёва. Подхватив «Сайгу», расстегнул палатку. И, только выкатившись кубарем из палатки, включил фонарь. Обежал лучом вдоль ограды. Никого. Глухой рёв послышался уже вдали. Но в одном месте проволока на изгороди прогнулась. Значит, всё же не перепрыгнул. Успокоившись, залез в палатку и безмятежно проспал до самого утра.

Утром осмотрел колючку. Проволока выдержала вес здоровенного зверя. Не зря её к столбам гвоздями-соткой приколачивал. На колючках висели клочки шерсти, и даже видна была засохшая кровь. Ну, сюда он больше не сунется. Проволоку выпрямлю позже. А сейчас надо сходить домой, прикатить тележку с необходимыми вещами и с частью еды.

Глава III. Убийца

Шёл вдоль кромки воды, тележку катил левой рукой. В другой руке зажата рукоятка «Сайги», приготовленной к стрельбе. Указательный палец лежит на спусковой скобе, готовый в любую секунду соскользнуть на спусковой крючок. Пока этот гад будет пересекать пляж, успею пару раз шмальнуть.

До дома дошёл благополучно. Жители толпились возле второго подъезда и опять митинговали. Не обращая на них внимания, зашёл в свой подъезд и поднялся на пятый этаж. Опаньки! Дверь соседней квартиры чуть-чуть приоткрыта. Значит, гвозди вынули. Оставив тележку на площадке, вошёл в соседнюю квартиру. Стену, соседствующую с моей квартирой, начали долбить ломом, но что-то, по-видимому, помешало. Та-ак! Ну, это надо пресекать в корне. Есть у меня в заначке кое-что.

В замке моей двери ковырялись, видны были свежие царапины. Оставив тележку в прихожей, поставив её на попа, чтобы не мешала проходу, пошёл на улицу. Толпа переместилась к первому подъезду. У нашего подъезда стояла тётя Варя и ещё две пенсионерки. У второго подъезда каменным изваянием застыла девушка. Видел я её неоднократно, жила она во втором подъезде. Довольно симпатичная. Только, несмотря на высокий рост и развитые формы, малолетка. В школе ещё учится. Училась.

– По какому поводу шум подняли? – спросил я у тёти Вари, главного моего информатора о жизни обитателей дома.

– Да вот, на Люду Петренко поутру тигр напал. И в лес её утащил. Осталась Наташка сиротой круглой. Вовка, отец её, ещё в первый день в море утонул. Ну, а девка-то она ладная. И решили наши кобели её в карты разыграть, кому она достанется. А, может, и всей сворой своей набросятся. Вон, в первом подъезде Алла живёт, так её мужики хором изнасиловали.